Демократия – царство справедливости или равновесия?

Фото: Pixabay

Автор: Нурбек Токтакунов

В преддверии парламентских выборов 2020 года в Кыргызстане уже начались смутные общественные брожения, попытки мобилизации политических сил самого разного характера и калибра

Во всех дискуссиях, звучащих повсюду — не только в соцсетях, но и на посиделках, застольях и похоронах, в общественном транспорте, в полемике между коллегами и друзьями, среди родственников, — обязательно звучит одна мысль: мол, демократия никуда не годится, и что нужна такая сила (как правило, в лице великого лидера), которая твёрдой рукой наведет порядок в стране. Оглашаются также и мысли «поумнее» — о том, что демократия-де изжила себя, что когда-то или где-то она, может, и была нужна, но уж точно не здесь и не сейчас; при этом такие речи подкрепляются историческими ссылками и учёными политологическими терминами.

Это очень популярное мнение, происходящее от неверного понимания самой сути демократии. Большинство изначально воспринимает её как политический строй, обеспечивающий всеобщую справедливость. Но, к сожалению, это отнюдь не так. Она может стать, а может и не стать следствием этого политического строя; в конце концов, уровень справедливости зависит от уровня сознания критической массы населения.

Изначально философский смысл демократии заключался в том, что человек легко развращаем властью, и не только ею. Одним словом, демократия —  это признание того, что человек слаб, и по природе своей греховен. Поэтому философы придумали систему разделения власти на исполнительную, законодательную и судебную ветви. При этом её не просто механически делят на три части, а наделяют определенным объемом контрольных правомочий относительно друг друга, иначе говоря, системой сдержек и противовесов.

Задумка в следующем: если уж заведомо невозможно (в силу слабости или «греховной» природы человека) добиться того, чтобы все чиновники, судьи и депутаты оказались добрыми и честными, то пусть хотя бы взаимно контролируют и разоблачают друг друга. И они будут делать это не обязательно в силу своей честности, а может быть, и даже скорее всего, из-за других, и при этом не самых благородных, мотивов – таких, как жажда власти или обогащения, месть, страсть к политической игре. Как бы там ни было, всё это начинает работать. Кто-то удовлетворит свою корысть, но ведь его оппоненты тоже не дремлют.

Когда система сдержек и противовесов сбалансирована, когда ни одна ветвь власти, несмотря ни на что, не сможет взять под полный контроль другую, начинают работать законы, ведь именно они становятся правилами игры между властными институтами. Здесь надо иметь в виду, что на систему разделения властей накладывается также конкуренция политических сил.

В основе политического плюрализма лежит право на свободу слова и мысли, это еще одна фундаментальная идея философов – «отцов-основателей» демократии. Политические силы также оппонируют и разоблачают друг друга, пробираются в разные ветви власти и тоже используют закон в качестве правил игры. А когда он находит себе такое применение, то начинает работать и для людей; тогда в системе постепенно складываются более благоприятные условия для деятельности честных и добросовестных. Только тогда и возникает собственно власть народа.

Я бы сказал, что демократия — это не готовое народовластие, а трудный, долгий и кропотливый процесс продвижения к нему. Именно так обеспечивается стабильность и развитие политической системы, но отнюдь не через идею неожиданного прихода к власти самых честных людей или выдающегося батыра.

Вредоносность таких идей заключается еще и в том, что они разрушают всякую нормальную полемику о дальнейшем развитии страны. За дымовой завесой умных слов и просчитанных аргументов на деле часто скрывается эта вполне тривиальная мысль: дескать, надо, чтобы самые честные патриоты стали президентами, судьями и депутатами. Дело в том, что у каждого человека свои представления о честности и о том, кто правдивый, хороший и добрый, а кто сволочь и подонок. Возникает бестолковый шум и неразбериха, в которой каждый лупит другого дубиной одного и того же неопровержимого аргумента: надо, чтобы государством управляли честные. Но разве с этим кто-то спорит?! Вопрос в том, как именно это сделать.

Вот для этого и существует демократия как политический строй, в котором власть разделена между различными её ветвями, и действует система сдержек и противовесов, а политические силы борются за властные полномочия, используя законы в качестве правил игры. История демократических государств полна коварства и преступлений, но несмотря на это, сохраняется баланс политической системы, и она развивается изнутри. Поэтому, перефразируя Черчилля, я бы сказал, что демократия — это не царство справедливости, но ничего лучшего на пути к ней еще не придумано.