Кыргызская Республика,
г. Бишкек
ул. Сыдыкова 187, офис 28
Иллюстративное фото: The Economic Times
Автор: Бермет Джаныкулова
Сегодня утром Президент Сооронбай Жээнбеков подписал указы о введении чрезвычайного положения на территории городов Бишкек, Ош и Джалал-Абад, Ноокатского и Кара-Суйского районов Ошской и Сузакского района Джалал-Абадской областей Кыргызской Республики на период с 08.00 часов 25 марта до 08.00 часов 15 апреля нынешнего года
Сегодня же в Республиканском штабе по борьбе с коронавирусной инфекцией COVID-19 заместитель министра здравоохранения Толо Исаков доложил о текущей ситуации по коронавирусу в стране. По его словам, на 24 марта 2020 года по республике зарегистрировано 26 новых случаев заражения коронавирусной инфекцией, всего 42 подтвержденных случая COVID-19.
Они находятся в следующих медицинских учреждениях:
— Республиканская клиническая инфекционная больница в г.Бишкек;
— Ошская межобластная клиническая больница;
— Ноокатская территориальная больница;
— Джалал-Абадская областная клиническая больница;
— Баткенская областная объединенная больница.
Кроме того, госпитализированы еще 4 человека с предварительным положительным результатом (проводится контрольное исследование). Также у 96 человек анализы с сомнительными реакциями пока показывают отрицательные результаты.
Всего госпитализировано 142 человека (68 мужчин, 74 женщины). Среди госпитализированных — двое детей до одного года, из них 1 ребёнок с положительным результатом; 1 дошкольник 6 лет и 1 подросток 14 лет – с положительными результатами. Возраст остальных – от 16 до 86 лет.
Глава государства принял упомянутые указы согласно одноимённому закону
«Чрезвычайное положение — временная мера, вводимая на всей территории Кыргызской Республики либо в отдельных ее местностях, применяемая исключительно в интересах обеспечения безопасности ее граждан и защиты конституционного строя и представляющая особый правовой режим деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, организаций, независимо от форм собственности, допускающий установление отдельных ограничений прав и свобод граждан, иностранных граждан и лиц без гражданства, а также прав юридических лиц и возлагающий на них дополнительные обязанности».
Ст.13 указанного закона определяет такие временнЫе рамки:
«Срок действия чрезвычайного положения, вводимого на всей территории Кыргызской Республики, не может превышать 30 дней, а вводимого на части территории Кыргызской Республики — 60 дней. По истечении этого срока чрезвычайное положение прекращается или продлевается на такой же срок Жогорку Кенешем Кыргызской Республики».
При этом полномочия властей при введении ЧП намного расширяются, и их полный список приведён в статье 22 этого же закона.
В минувшее же воскресенье, 22 марта, на всей территории нашей страны ввели режим чрезвычайной ситуации (ЧС) сроком на 1 месяц. Следует отметить, ЧС и чрезвычайное положение (ЧП) — по ряду признаков далеко не одно и то же. Для начала обратимся к Закону «О гражданской защите»:
«Чрезвычайная ситуация — обстановка, сложившаяся на определенной территории Кыргызской Республики в результате опасного природного или техногенного явления, аварии, катастрофы, стихийного или иного бедствия, воздействия современных средств поражения, которые могут повлечь или повлекли человеческие жертвы, ущерб здоровью людей или окружающей среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности людей».
Примечательно, что понятие «режим чрезвычайной ситуации» в этом же законе отсутствует, и в отличие от ЧП, им распоряжается Правительство, а не Жогорку Кенеш.
А чрезвычайное положение вводится, когда кризисная ситуация уже появилась, и она угрожает: 1) безопасности граждан; 2) конституционному строю.
Если выделить главное, то в отличие от ЧП, ЧС может вводиться также в превентивных целях, то есть когда еще ничего ужасного не случилось, но подстраховаться всё же нелишне.
Как уже отмечалось выше, по официально оглашённым данным, на сегодня по всему Кыргызстану чуть больше сорока зараженных коронавирусом — при численности населения страны в шесть с лишним миллиона человек. Однако, учитывая темпы заражения и наглядный опыт других стран, эта угроза весьма реальна.
Другими словами, ЧП обладает более широкими «полномочиями» и упомянуто даже в Международном пакте о гражданских и политических правах — одном из главных документов, гарантирующих права человека.
Статья 4 Пакта устанавливает:
«1. Во время чрезвычайного положения в государстве, при котором жизнь нации находится под угрозой и о наличии которого официально объявляется, участвующие в настоящем Пакте Государства могут принимать меры в отступление от своих обязательств по настоящему Пакту только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с их другими обязательствами по международному праву и не влекут за собой дискриминации исключительно на основе расы, цвета кожи, пола, языка, религии или социального происхождения».
При этом и Международный пакт, и наша национальная Конституция гласят, что ограничение конституционных прав каждого возможно только во время ЧП. Это и есть право отступления государства. Однако даже в этих случаях Пакт запрещает ограничивать право на жизнь, правосубъектность, свободу от пыток и рабства, а также лишение свободы вследствие нарушения договорных обязательств и свободу мысли, совести и религии, а также не ограничивает такой принцип, как nulla poena sine lege (никто не может быть наказан за поступок, не запрещенный законом на момент совершения).
Далее в Пакте описана процедура права отступления, которая заключается в следующем:
«3. Любое участвующее в настоящем Пакте Государство, использующее право отступления, должно немедленно информировать другие Государства, участвующие в настоящем Пакте, через посредство Генерального секретаря Организации Объединенных Наций о положениях, от которых оно отступило, и о причинах, побудивших к такому решению. Также должно быть сделано сообщение через того же посредника о той дате, когда оно прекращает такое отступление».
Государство не может просто ввести ЧП и забыть свою обязанность по охране прав и свобод человека. Пакт обязывает его немедленно сообщать Генеральному секретарю ООН, какие права и свободы он ограничил из-за ЧП, и почему.
Что же при этом гласит отечественный Основной закон? В отношении медицинского персонала, сотрудников правоохранительных органов, военных есть оговорка в ст.23 Конституции КР:
«3. Запрещается принудительный труд, кроме случаев войны, ликвидации последствий стихийных бедствий и других чрезвычайных обстоятельств, а также в порядке исполнения решения суда».
При буквальном толковании этой нормы введение ЧП для снятия запрещения на принудительный труд необязательно. Однако в нижестоящем законе — Трудовом кодексе КР — отмечается:
«Статья 10. Запрещение принудительного труда
Принудительный труд, то есть принуждение к выполнению работы под угрозой применения какого-либо насильственного воздействия, запрещается, кроме случаев:
— выполнения работы, которая обусловлена законодательством о воинской обязанности и военной службе или заменяющей ее альтернативной службе;
— выполнения работы в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случаях объявления чрезвычайного или военного положения, бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии), а также в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части».
Другими словами, Трудовой кодекс включил в чрезвычайные обстоятельства только объявление ЧП или военного положения, из чего можно заключить, что при ЧС не может применяться принудительный труд, так как Трудовой кодекс не включил в чрезвычайные обстоятельства объявление ЧС.
И если появились жалобы только на отсутствие продуктов питания, защитных средств и транспортного обслуживания (движение общественного транспорта было существенно ограничено), а на принудительный труд пока еще никто открыто не жаловался, то угроза прямого применения Уголовного кодекса властями при введении чрезвычайного положения по поводу коронавирусной инфекции становится вполне реальной.
Что касается слухов, домыслов и паники, то, как сообщает МВД, то лишь за сутки выявлено 15 фактов распространения ложной информации о коронавирусе. И порой распространителям не просто «грозят пальчиком», а заносят их действия в ЕРПП (Единый реестр преступлений и проступков) по ст. 344 УК КР («Заведомо ложное сообщение о совершении преступления»). Однако правильно ли применяют наши правоохранительные органы эту статью? Тут уместно вспомнить знаменитую байку, будто некогда статью «скотокрадство» применяли при умыкании невест. В самой статье 344 УК КР подробно не расписывается объективная сторона этого деяния, то есть, что же именно является этим самым «заведомо ложным сообщением». Однако давайте обратимся к Уголовно-процессуальному кодексу КР, в котором подробно описан механизм движения события от заявления в милицию до приговора суда. В ст.149 УПК КР указано:
«1. Уполномоченное должностное лицо органа дознания, следователь, прокурор безотлагательно, не позднее 24 часов с момента получения заявления, сообщения о совершенном преступлении либо проступке или при непосредственном обнаружении обстоятельств, которые свидетельствуют о совершенном преступлении, проступке, при поступлении выделенных материалов уголовных дел и дел о проступках, а также при поступлении материалов досудебного производства из иностранного государства обязаны внести соответствующие сведения в Единый реестр преступлений и проступков.
2. О начале досудебного производства по уголовному делу или делу о проступке сообщается физическому или юридическому лицу, от которых поступило заявление или сообщение о преступлении или проступке…
3. Заявитель предупреждается об ответственности за заведомо ложный донос, о чем в поданном заявлении или протоколе делается отметка, которая удостоверяется подписью заявителя».
Ст.151 УПК КР дополняет предыдущее положение:
«1. Органы, осуществляющие досудебное производство, обязаны принять и зарегистрировать заявление или сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении и (или) совершенном проступке. Заявителю выдается документ о регистрации принятого заявления или сообщения о преступлении и (или) проступке с указанием лица, принявшего заявление или сообщение, времени его регистрации и регистрационного номера в Едином реестре преступлений и проступков».
Следует отметить, что все это положения новых кодексов, которые вступили в силу с начала 2019 года. При этом в новом кодексе стадия возбуждения уголовного дела формально отсутствует, а его началом является вручение уведомления о подозрении (когда в деле появляется подозреваемый). Если же во время следственных действия обнаруживается отсутствие события преступления/проступка или отсутствует состав преступления, то дело просто прекращается (см. ст.26 УПК КР).
Из этого следует выделить несколько важных элементов для применения статьи 344 УК КР:
Существует ответственность гражданского характера. СМИ, журналисты, распространяющие недостоверную информацию, тем самым нарушают:
ст.20 Закона «О средствах массовой информации»: «Журналист обязан проверять достоверность своих сообщений»;
ст. 7 Закона «О защите профессиональной деятельности журналиста»: «При осуществлении профессиональной деятельности журналист обязан: проверять достоверность подготавливаемых материалов и сообщений, а также предоставлять объективную информацию; придерживаться принципа презумпции невиновности»;
и п. 8 Этического кодекса журналиста Кыргызстана: «Журналист, ни при каких условиях не должен публиковать заведомо ложную информацию. Журналист обязан всеми возможными методами исправить любую распространенную информацию, если оказалось, что она не соответствует действительности».
Журналистов к гражданской ответственности привлекают через обращение в суд, вынося общественное порицание через Комиссию по рассмотрению жалоб на СМИ. Однако изготовителями /распространителями такой ложной информации оказываются не являющиеся журналистами рядовые граждане, а они указанными правилами не ограничены.
Помимо любителей «чёрного юмора», планируют привлекать к ответственности по статье 280 УК КР («Нарушение санитарно-эпидемиологических правил»), которая изложена так: «Умышленное или неосторожное нарушение санитарно-эпидемиологических правил, причинившее по неосторожности массовое заболевание, отравление людей или иной тяжкий вред»;а также по ст.127 Кодекса о проступках («Умышленное или неосторожное нарушение санитарно-эпидемиологических правил, причинившее по неосторожности менее тяжкий вред здоровью»). Эти статьи применяют при нарушении утвержденных санитарно-эпидемиологических правил и наличия последствий.
Предусмотрено принимать меры и в отношении недобросовестных предпринимателей, завышающих цены на стратегические продукты, по ст.216 УК КР:
«Установление и поддержание монопольно высоких цен или монопольно низких цен, а равно ограничение конкуренции путем сговора или согласованных действий, направленных на раздел рынка, ограничение доступа на рынок, устранение с него других субъектов экономической деятельности, установление или поддержание единых цен, если эти деяния сопряжены с извлечением дохода в крупном размере».
При этом главным основанием для принятия мер должен стать размер дохода, который составит не менее 100 тысяч сомов.
От редактора:
Как следует из текста всех трёх указов, Президент Кыргызстана не вышел за рамки своих полномочий, и чрезвычайное положение завершится ровно через три недели, то есть в 8 часов утра 15 апреля с.г. (если не возникнет необходимости в его продлении). А ещё неделю спустя, то есть в среду, 22 апреля, многие тысячи кыргызстанцев (являющихся одновременно гражданами Российской Федерации) бодро зашагают на избирательные участки, чтобы «обнулить» — почти со стопроцентной вероятностью – «очередные внеочередные сроки» правления нынешнего главы России.
Вместе с тем во всех трёх указах Президента Сооронбая Жээнбекова о введении чрезвычайного положения в соответствующих городах и регионах есть однотипный пункт 5: «Определить следующие чрезвычайные меры, временные ограничения прав и свобод граждан и их дополнительные обязанности на территории…». И его опять же стандартный подпункт 12 изложен так: «…Вводить контроль за средствами массовой информации, если эти средства могут использоваться для нагнетания сложившейся обстановки на территории, где объявлено чрезвычайное положение». Здесь всего три строки, но что ни слово – то медвежья услуга главе государства со стороны тех, кто готовил ему проект указа.
Ни в одном законодательном акте или ином официальном документе ни в какие времена не могут быть обоснованы или оправданы произвол и беззаконие. А именно для этого открывает дорогу указанный подпункт, всунутый в Указ главы государства как бы между прочим 12-м номером. Только вдумайтесь: «Вводить контроль.., если…могут использоваться для нагнетания сложившейся обстановки» (?!) Выходит, ещё никто ничего не нарушил, не исказил и даже не «муссирует», а в довершение всех бед на голову журналистов и СМИ, в их отношении могут ещё и «ввести контроль» только на основании чьих-то мутных подозрений, что СМИ «могут использоваться для нагнетания сложившейся обстановки». Как это вообще возможно – определить, могут или не могут их использовать? И потом – с каких пор в официальных документах стало допустимым слово «нагнетать» и что оно вообще означает? И наконец, как можно «нагнетать» уже «сложившуюся обстановку»?! Вообще, само по себе симптоматично применение этих бездумных и неприятных словечек, воплощающих собой разухабистый стиль, резко контрастирующий с буквой и духом официальных документов, достойных цитадели главы государства.
Автор: Бекболот Касаболотов Иллюстрация: Кадыр Батырканов ОО «Партнерская группа «Прецедент» провела небольшое исследование по соблюдению государственными органами и органами местного самоуправления законодательства о доступе к информации […]
Автор: Бекболот Касаболотов Фото: Pixabay В предыдущем материале мы рассмотрели ответственность за нарушения в государственных закупках по новому кодексу о правонарушениях, теперь поговорим об уголовной ответственности […]
